"Кто сказал, что жизнь должна быть комфортной?"

Международные события последнего года во многом заставили посмотреть по-другому и на внутрироссийскую жизнь. Как всегда отношение к судьбоносным для Родины вопросам высветили истинное лицо людей. И у некоторых оно оказалось неприглядным, а то и вовсе не очень-то человеческим. О трех типах российской оппозиции в прямом эфире видеостудии Pravda.Ru рассказал политолог, декан Высшей школы телевидения МГУ Виталий Третьяков.

— Среди так называемой оппозиции украинский кризис проявил три типа. Первый — это национал-предатели. Искренне ли они так думают или на ставках госдеповских сидят, мне все равно. Если искренне — то еще хуже.

Это люди, которым не нравится в России все. По каким-то причинам они не уезжают из России. Видимо, понимают, что там они никому не нужны, там они себя не найдут. А здесь их не трогают, а некоторых даже к микрофону и телеэкрану допускают. Писать они могут все что угодно, особенно в Твиттере.

Им не нравится в России все от начала и до конца. От березок и рябинок до Ивана Грозного. От Путина до Ленина. От Сталина до Солженицына, поскольку он не все говорил так, как им хотелось бы.

Они не любят Путина. Вполне понимаю почему. Но так же, как они обвиняют других, что "ты путаешь любовь к Отечеству с любовью к его превосходительству". Вот именно они, ненавидя Путина, ненавидят Россию.

Это мещанская абсолютная психология, обывательский менталитет, стиль и образ жизни. Хамон им ценнее страны. Вот если в стране есть хамон, то это моя страна, я ее буду любить. Если нет хамона, страна, как бы она не называлась, тем более если это Россия — я ее ненавижу.

Вторая часть — крупная. Их можно назвать политиками. Это — люди, которые сегодня могут говорить одно, завтра — другое. Они находят аргументы и в пользу России, они находят аргументы и против политики Соединенных Штатов Америки, они даже Порошенко в чем-то упрекают. Но они сознательно хотят придти к власти по сценарию оранжевой революции, Майдана. Они это используют как технологию. Но говорить могут в каждой отдельно взятой ситуации что-то другое.

И еще есть отчасти деморализованная, отчасти деполитизированная, отчасти романтически настроенная толпа молодых людей, "офисного планктона" и предпринимателей, обиженных системой милицейской-полицейской, судебной, конкурентами, захватами и всем прочим.

Они находятся под влиянием настроений, что нужно чего-то изменить. Быстро и хорошо. Быстро, потому что как они выражаются, мы здесь некомфортно себя чувствуем.

Кто им сказал, что жизнь должна быть комфортной от начала и до конца? Пусть почитают литературу, и не только русскую, а еще — философию. Никого комфорта от рождения до смерти не может быть хотя бы потому, что сама смерть это совсем не комфортно по отношению к жизни.

Но им объяснили, что они должны жить и все должно быть как на Западе. Где, например? Как в Париже? У Парижа есть предместья, где живут очень некомфортные люди. Им надо как на Елисейских полях, как в том кафе, где мы были и круассан по утрам с кофе кушали. Мы хотим так. Ну так сделай это в России! "Нам Путин мешает. Нужен Майдан".

Видите, как они красиво говорят. Немцов обещает сделать все прекрасно за неделю. Навальный — за 10 дней. Ходорковский, как более трезвый человек, безусловно, за год, допустим.

И они — все три категории (я это все чаще от них слышу) — презирают народ. Американский политик может критиковать президента США из своей партии или другой, любого министра, любого богача. Но не может быть в принципе американского политика, который скажет: американский народ — это быдло. Он моментально исчезнет. Это — абсолютное табу.

У нас люди, которые говорят, что российский народ, русский народ — это быдло, считают себя политиками, называют себя политиками. И другие говорят: ну, они же — политики. И они это говорят всерьез и получают при этом какие-то трибуны, создают какие-то партии. Их показывают на экранах телевизоров.

— И что-то обещают тому же народу, участвуют в выборах с тем самым народом. А что из недавних событий, обсуждений на телевидении вам показалось наиболее интересным и важным, что запомнилось?

— У вас — сетевой телеканал, но вы не могли не заметить, что телевизионные ток-шоу на федеральных традиционных каналах множатся как грибы. И все они каждый день посвящены Украине и событиям вокруг Украины. Это дает гигантский рейтинг. Это действительно большего всего волнует сегодня общество. Люди их смотрят. Часто одни и те же люди приходят на разные телеканалы в аналогичные ток-шоу, говорят одно и тоже. И все равно это смотрят.

Это — не пропаганда, или, по крайней мере, не пропаганда только, это — социальные проблемы для России, для русского народа, часть которого находится на Украине. Поэтому эти события затмевают все. Я считаю, что действительно, ничего важнее этих событий сейчас в мире для нас нет.

Кроме того, меня волнует целый ряд проблем, который связан с внутренней политикой по двум направлениям. Какой дальше должна быть экономическая политика, внутриэкономическая политика России, тем более в условиях этих санкций? Экономический курс нужно менять. Об этом говорят. Но как-то это все боком проходит. Такое ощущение, что кто-то может быть что-то изменит, но не посоветовавшись, не совсем изменит, но может быть совсем не изменит…

Меня по-прежнему не удовлетворяет положение в образовании. Вот Путин встречался с учителями, там Общероссийский народный фронт собирался и это обсуждали. Я сейчас работаю в вузовской, образовательной системе. И я знаю, я вижу, что ему говорят неправду. Я не говорю, что эти люди лгут.

— Они говорят то, что им кажется правдой, так скажем.

— Но не описывается реальное положение дел. Образование ухудшается по-прежнему. Положение в науке ухудшается. Вся эта реформа РАН ничего кроме ухудшения не принесла. То же самое — в медицине.

Есть отдельные достижения, некоторые успехи в определенной аппаратуре и прочие частности. Но в целом деградируют эти сферы. Ведь говорили же, что нужно оставить сочинения. Но этих людей забивали, не давали им выступать по телевизору. Или на одного, который говорил, что сочинения нельзя трогать, они должны остаться, приводили пятерых, которые говорили, что нужно убрать. Я был в числе тех, кто говорил, что нельзя трогать сочинения.

По реформе образования, все нынешние провалы мы предсказывали. И все это подтвердилось. Теперь говорят, давайте вернем сочинения. Так значит нужно дать дореформировать эту систему тем, кто правильно предсказал последствия этой реформы! Но этого нет. Те же самые люди, которые реформировали в одну сторону и все провалили, теперь они же в другую сторону с такой же плетью начнут реформировать.

Виталий Третьяков: Демократия как институт глубоко выродилась

Виталий Третьяков: "Болотные" акции не являются событием